В МоМА сейчас проходит выставка, на которой можно увидеть авторов тех времен, когда художественная независимость часто приносилась в жертву идеологии.

Величайшая частная коллекция политического искусства

Изображение, которое, вероятно, вы увидите первым на выставке «Инженер, агитатор, конструктор: новый художник, 1918–1939» в Музее современного искусства — черно-белая фотография голой руки, которая, кажется, собирается что-то схватить. Ладонь и пальцы этой руки мозолистые и настойчивые, совсем не нежные.

Это работа художника Джона Хартфилда (1891-1968, урожденный Гельмут Херцфельд). Коммунистическая партия Германии разместила ее на плакате о вербовке. Она находится на обложке каталога выставки MoMA. На внутренней стороне обложки фотографии нескольких плакатов со снимком этой руки, наклеенных на Берлинские стены в 1928 году. Сегодняшние зрители могут назвать это стилем Уорхола.

Джон Хартфилд известен как пионер в области такого политического искусства. За ним последовали многие его русские, польские и немецкие коллеги, работающие в типографике и плакатном искусстве.

Engineer, Agitator, Constructor — это недавнее дополнение к архиву MoMA из Merrill C. Berman Collection, одной из величайших частных коллекций политического искусства.

Меррилу С. Берману, финансовому аналитику, инвестору и коллекционеру, сейчас за восемьдесят. В 1970-х годах он сформировал и продал коллекцию картин импрессионистов, постимпрессионистов и современных художников, а затем занялся графикой. Он собирал произведения графического искусства, начиная с конца 19 века и кончая плакатами Партии Черных пантер. В 2018 году более 300 из этих предметов вошли в коллекцию MoMA.

Меррил С. Берман

Около 200 работ из коллекции Бермана и 100 из произведений из собственной колллекции MoMA представлены на новой выставке. В своем описании в каталоге художник Уильям Кентридж рассматривает эти работы как примеры преобразующей восточноевропейской и российской тенденции, которую он описывает как «искусство, оставляющее холст и масляную краску и обретающее форму в виде баннеров, тканей, тарелок и посуды, раскрашенных грузовиков и поездов».

Плакаты и эскизы вместо картин

Вот как пишут о своей новой выставке в МоМа:

«Мы считали себя инженерами, мы утверждали, что строим вещи… мы собираем наши работы, как монтажники». Так заявила художница Ханна Хёх, описывая радикально новый подход к искусству 1920-х и 30-х годов.

Роль художника и функции искусства массово переосмыслялись одновременно с изменениями той эпохи в промышленности, технологиях и рабочей силе, а также на фоне глубокого влияния важных событий: Первой мировой войны, русской революции, краха Австро-Венгерской империи и роста фашизма.

Эти «инженеры», «агитаторы», «конструкторы», «фотомонтеры», «рабочие» — все обозначения, принятые самими художниками, — отвернулись от традиционных форм живописи и скульптуры и изобрели новые визуальные языки. Центральное место среди них занимал фотомонтаж, в котором фотографии и изображения из газет и журналов были вырезаны, смешаны и склеены. Работая пропагандистами, рекламщиками, издателями, редакторами и театральными оформителями, эти художники по-новому взаимодействовали с расширенной аудиторией, создавая совершенно новое искусство с новом подачей».

СРОЧНО! Группа АФИША Экспресс-Новости в WhatsApp.
Будь в курсе событий!
https://chat.whatsapp.com/L4gO12FiK8t268wMtK7PN1

Советское наследие в МоМа

Среди советских экспонатов в коллекции представлено множество разных агитационных плакатов, в основном сделанных путем коллажа. А также работы таких художниц, как Валентина Кулагина и Любовь Попова.

Фотомонтаж Валентины Кулагиной «Мы строим» 1928 года — произведение идеализма. В макете этой сцены футуристическая фигура сваривает металлическую арматуру на строящемся высотном доме (изображенном с приклеенным участком наждачной бумаги). Возможно сварщик — не просто строитель, а аллегорическая проекция «инженера» новой культуры?

Любовь Попова (1889-1924) была одной из выдающихся художников-абстракционистов этой эпохи. Ее работа на выставке — это апликационный эскиз театрального костюма 1922 года, который выглядит, будто вырезан из картин другого пионера абстракции, Казимира Малевича. 

Несмотря на вполне конкретное название «Одежда для актера № 7», ее работа вся состоит из абстрактных форм, кубиков и треугольников. Какова была бы судьба Поповой, если бы она не умерла от скарлатины в 1924 году в возрасте тридцати пяти лет? Московский художественный мир ее обожал.

Выставка заканчивается работами 1930-х годов. Яркие абстрактные плакаты не выдержали проверки новыми тоталитарными вождями. Так, например, два директора театра Красной Армии, для которых было нарисовано в свое время множество футуристических декораций, были арестованы и расстреляны в конце 1930-х годов.

СРОЧНО! Группа АФИША Экспресс-Новости в WhatsApp.
Будь в курсе событий!
https://chat.whatsapp.com/L4gO12FiK8t268wMtK7PN1