Слава, давайте сразу начнем с премьеры. Почему все-таки Кортасар?
Знаете, чилийский поэт Пабло Нерудо а как-то сказал: «Тот, кто не читал Кортасара, обречен… что-то вроде человека, который не пробовал персиков… Я не хочу, чтобы такое произошло со мной, поэтому жадно поглощаю все выдумки, мифы, противоречия и игры великого Хулио Кортасара». Кортасар — писатель не из лёгких, он — мифотворец. Его манера письма — это смелое смешение стилей, калейдоскопичность происходящего, его произведения пронизаны экспериментаторским духом. Кортасар — это классика ХХ века. Играя тексты Кортасара, без фантазий не обойтись, ведь то, что нас окружает, уверяет он, это реальность, которую каждый из нас видит — как ему захочется… Мне в этом спектакле хочется видеть новые, молодые актёрские лица. Театр — дело молодых. В спектакле кроме известных актёров работает и молодёжь: Андрей Чайковский, Марина Гунько, Кямаля Исрафилова, Андрей Бейник. Пожелаем им успехов! Кстати, всю информацию об актёрах, о новом спектакле можно найти на нашем вебсайте: stepstheatre.com К моменту выхода журнала в свет уже состоятся премьеры в Манхэттане, а в Бруклине этот спектакль мы будем играть 1, 2, 3 декабря, в Kings Bay YM-YWHA, 3495 Nostrand Avenue.
Как вы считаете, кому будет интересен спектакль? Кто ваш зритель сегодня?
К нам приходит очень разная публика, я их называю «разночинцы». Долгие годы наша театральная база находилась в Гринвич- Виллидже там мы играли свои спектакли. Там — всегда многолюдно, молодёжно, разноцветно и разно-поло-ориентированно… Это — район небогатых интеллектуалов и амбициозной молодёжи. Большая часть нашей аудитории — молодые люди, свободно говорящие на русском и английском. Это — дети эмигрантов из бывшего СССР. Они полностью встроенны в местную жизнь, работают в мировых компаниях, занимаются бизнесом, рисуют, строят или пишут. У них нет проблем посетить «Метрополитен оперу» или пойти в «Линкольн-центр» на международный фестиваль. Они — жители Нью-Йорка. Они готовы смотреть спектакли и на русском, и на английском, и на испанском. Круг их театральных симпатий широк, и наш театр — часть их интереса. Мне очень дорого, когда на наши спектакли приходят русские зрители старшего поколения. Их интерес к нашему театру говорит о многом.
Слава, 20 лет — это большая часть жизни. Ваш театр, можно сказать, прошел проверку временем, много сыграно, много прожито. О чем вы мечтали, когда создавали театр STEPS?
Любой творческий акт всегда связан с преодолением и желанием выстроить свой собственный диалог с миром… Видимо, 20 лет тому назад объстоятельства сложились так, что мне необходимо было, преодолевая себя, сообщить людям нечто важное. Я собрал американских актёров, и мы сыграли «Чайку» Чехова на английском языке… Юридический шаг, в результате которого я получил некую абстрактную бумагу — не так важен. В Америке заявить об открытии театра ничего не стоит. Собрал несколько бумажек, зарегистрировал компанию, открыл счёт в банке — и вперёд. Труднее сделать так, чтобы компания начала жить, делать спектакли, радовать зрителей, ездить на фестивали… Но и это — не главное. Искусство театра — особый вид диалога. Вопрос содержания и качества такого диалога оказывается решающим.
За эти годы к какой драматургии вы чаще всего обращались?
Если цитировать театральных критиков, то они, не сговариваясь, отмечают «оригинальность нашего репертуара, созданного на основе самых разнообразных литературных источников — пьес Чехова, Олби, Пиранделло, Вампилова, Кортасара, Пушкина, романов Набокова и Зингера, повестей Гоголя и Шукшина»… Могу добавить, что мне больше по душе тексты классического репертуара или скажем, пьесы, которые я пишу сам… Ну а если совсем серьёзно, то, например, несколько лет тому назад в соавторстве с Романом Фрейдом мы написали пьесу «Спросите Иосифа», по фактам биографии поэта Иосифа Бродского. Пьеса вошла в антологию российской современной драматургии, была напечатана в одноимённом журнале, а потом переведена на английский молодым драматургом и переводчиком Асей Степновой. Зрители Нью-Йорка видели эту пьесу в нашем театре и тепло приняли оба спектакля и на русском, и на английском — и меня это радует. Замечательно, что здесь, в Америке, я открыл для себя удивительного писателя Башевиса Зингера — классика еврейской литературы, лауреата Нобелевской премии, виртуоза по плетению любовных историй, мастера накручивать на простенькую фабулу множество глобальных проблем. Лет 10 назад мы сделали спектакль по его роману «Враги. История любви». Краткий пересказ сюжета звучит как анекдот: еврей волею драматических обстоятельств одновременно оказывается мужем трёх женщин. В этом спектакле мы попробовали рассказать о жизни еврейских эмигрантов в Америке, после Второй мировой войны. Рассказать честно и всерьёз…
Как вы набираете труппу? За эти годы она много раз поменялась?
В американском театре нет понятия постоянной труппы, это нецелесообразно по разным причинам, поэтому в каждом конкретном проекте мы работаем с разными профессионалами. В спектакле на английском языке работают американские артисты, если спектакль на русском — русские. У нас есть свой «банк артистов» к которым мы обращаемся по необходимости. Например, мы работаем с актёрами старшего поколения: Еленой Строгановой, Борисом Казинцом, Давидом Варером… Часто в спектаклях у нас играет актриса Лиза Каймин или актёр Сергей Нагорный. Мы давно сотрудничаем с американскими актёрами: Адам Шварц и Тари Жиро… К сожалению, я перечислил лишь малую часть участников. Наш «актёрский банк» за 20 лет жизни театра, конечно, стал более многочисленным и продолжает увеличиваться от спектакля к спектаклю…
Русский театр всегда считался — театром исповедальным. Что сегодня исповедуете вы?
STEPS театр находится в Нью Йорке, и наши поиски органично существуют на пересечении разных культур. Мы вынужденны работать с людьми из разных стран, на разных языках… Надо понимать, что слово (язык) в современном театре — важный элемент, но — «один из». Слово — это звук, информация, иногда и просто музыка, которые лишь сопровождают действие… Очень часто в драматическом театре мы прячемся за текстом — он является для нас как-бы основным инструментом, каким-то фетишем. Между тем есть и другие более сложные системы, например: интонация, мимика, жесты… В этом смысле хороший театр имеет универсальный язык и может быть понятен всем — как балет, например… Кстати, американские критики определяют наш стиль, как «movie-esque» и «unique directorial gem», что означает — театр «кинематографический по интонации» и «разнообразный, уникальный по форме»… Ещё, что интересно: занимаясь межнациональным театром, я пришёл к выводу, что главное в такой мультикультурной работе, где разные языки, разные менталитеты — не буквально «язык общения», а всё-таки желание общаться. Некоторых отпугивает такое дополнительное напряжение, такая «сверхурочная» работа… Но нам необходимо преодолевать это. Наша «исповедь» должна объединять людей..
У вас никогда не было опасения, что русский театр в Америке, где Бродвей диктует вкус, просто не выдержит конкуренции?
STEPS — это маленький, нью-йоркский театр, который играет свои спектакли на разных языках. Компания — «мультикультурной концепции», которую основали русские. Красиво звучит, интригует, но в этом не было просчитанной стратегии. Разноликий, разноязыкий Нью-Йорк продиктовал нам свои условия. Жизнь неожиданно предложила решение. Мы начали играть спектакли на английском, а потом на русском и испанском языках. Разноязыкий театр — нечастое явление. С точки зрения театроведения STEPS Theatre — уникальный случай. Вот уже 20 лет пребывая в таком эксклюзивном театральном качестве, нам не нужно соревноваться с Бродвеем. У нас разные зрители, другая драматургия, разные цели. Наши задачи гораздо шире… Бродвей — это не театр, это — развлечение, как, например, «американские горки» на Кони-Айленд… В жизни, в искусстве, во взаимоотношениях очень часто мы подменяем смыслы. Говорим, например, о театре, а имеем в виду — здание, успех, гонорары, выгодные контракты и прочие пафосные вещи. Возникает путаница: обложку мы принимаем за содержание.
Спасибо огромное. Я желаю успеха вашему театру и вам лично. Надеюсь, ваш диалог со зрителем продлится еще много-много лет. Ведь вам есть что сказать этому миру. До встречи на спектакле.
Интервью провела Юлия Райдлер